Если кратко, то от устойчивости этого самого рубля, обеспеченности его ценностью. Пока наш BYN серьёзно зависит от курса RUR, а тот — от колебаний цены на нефть. Сырьевые экономики растут, пока их главный продукт (газ, нефть) стабилен, и стагнируют, когда он дешевеет.
На курсе нашего рубля сказывается и объём золотовалютных резервов, поступление в страну валюты извне, платежи по внешнему долгу. И это всё комплексно, завязано на качество и себестоимость товаров, эффективность бюджетной политики, инвестиционный климат. Если наш трактор хуже немецкого, или вдруг такой же, но дороже, то покупатель из другой страны проголосует своим условным юанем.
Почему развивающиеся страны борются за инвестиции? Приток капитала извне помогает создавать предприятия и рабочие места, зарабатывать, при этом не вкладывая в оборот свои собственные деньги. В будущем страна получит налоги, а инвестор — дивиденды. Экономический симбиоз. Чем меньше инвестиций и скромнее свои запасы, тем хуже чувствует себя экономика.
Как видите, за сухими цифрами “2,4 BYN за 1 USD” стоят десятки сложных и важных процессов, которые определяют эти цифры. Кстати, текущий курс совсем не означает, что BYN в 2,4 раза слабее USD. Вспомните, каким был курс до последней деноминации: больше на 4 нуля. За один доллар давали 20000 белорусских рублей. Но рубль не был во столько же раз слабее.
Технически курс валют в Беларуси определяется на торгах
валютно-фондовой биржи.
По их результатам Нацбанк определяет курсы USD, EUR и RUR на следующий день. Они задают условный ориентир для всех банков страны: от него можно отклоняться, но при большой разнице клиенты предпочтут более выгодное предложение. Большинство банков устанавливает “плавающие” курсы для разных своих отделений, корректируя их в течение дня.